К выходу новой части легендарной серии интерактивных криминальных драм с заголовком Mafia в Сети все кому не лень выпускают ностальгические ретроспективы.
Рассказывают про то, как чешская студия Illusion Softworks вместе с молодым геймдизайнером Даниэлем Ваврой создала одну из самых аутентичных видеоигр о буднях итало-американских гангстеров прошлого столетия. Как этот местами кривой и несправедливо сложный, но крайне атмосферный проект западал в душу.
Как из производственного ада вылезла на свет божий вторая часть — растеряла кучу фишек и порушила десятки обещаний разработчиков, но подарила культовую историю Вито Скалетты и Джо Барбаро.
Как «тройку» сначала все игроки разбомбили, а потом присмотрелись повнимательнее, пощупали подольше и спустя годы осознали, какой достойный продукт с бунтарским духом шестидесятых и приятным, пускай и цикличным геймплеем, они упустили из виду. Как создавался ремейк первой части, что вышла почти 23 года назад. Как чехи, уже давно «мигрировавшие» в американское юрлицо, пришли к идее создания новой главы великой саги, что переносит действия из США на Сицилию начала XX века.
Перед тем, как погрузиться в новую историю, вспомним вайб старых.
Это всё здорово и замечательно. Но мы захотели немного отойти в сторону. Захотели не просто вспомнить любимые игры, а вновь погрузиться в них — прочувствовать эти произведения, проникнуть в их сеттинги и языком не фактов, но чувств и эмоций, написать три путевых очерка из мира трёх «Мафий».
Надеемся, что этот неформатный материал либо пробудит в вас желание вернуться к этой замечательной франшизе, либо подтолкнёт впервые познакомиться с ней, если вы по какой-то причине ещё этого не сделали.
Крёстные отцы Лост-Хэвена
Всё рано или поздно превращается в привычку, в том числе и постоянное пребывание под градом пуль.
Непростые были времена. В кармане ни цента. Да если бы и были, то пропивать их не на что — в стране «сухой закон». Если захотелось пропустить рюмку, то только в подпольном питейном заведении, в так называемом «спикизи». Ну, а денег у американского народа нету, потому что случился глобальный экономический кризис, который газетчики обозвали Великой депрессией. Финансы поют романсы если не у всех, то у очень-очень многих.
Эпоха чёртовых парадоксов. Пока в Нью-Йорке тысячи бедняков прозябают в бедных кварталах, в сердце мегаполиса кипит строительство небоскрёба Эмпайр-стейт-билдинг. У богатых свои причуды. Ревущие двадцатые сменились голодными и холодынми тридцатыми, а гангстеры и власть имущие, что заряжены с ними в одну криминальную обойму, как плясали под свинг и продавали по всем Штатам контрабандный самогон из Канады, лапая девок, так и продолжают в том же духе. Аль Капоне и его коллеги не дадут соврать — знай давай на лапу кому надо и вовремя сдавай налоговые декларации по своим «прачечным».
Никогда ещё итальянская мафия в США не чувствовала себя столь вольготно: государство ввело строгий запрет на алкоголь, подстёгивая бандитов добывать и выгодно продавать, а простолюдинов покупать контрафактную «синьку», а финансовый кризис породил множество новобранцев для криминальных семей и не меньше несчастных обывателей, которых можно безнаказанно грабить, убивать и «крышевать». Вручил местному полицейскому чину дорогостоящий подарок (или сделал предложение, от которого нельзя отказаться) и твори что хочешь — наш любимый дядюшка Гувер, что возглавляет ФБР, всё равно проблем никаких не видит и открыто заявляет по радио: «В Америке организованной преступности нет!»
Организованной преступности нет, а стрельба и трупы есть.
Куда ни глянешь, всюду пир во время чумы. А тех представителей элиты, кто идёт против таких раскладов, быстро пускают в расход. Взять хотя бы наш Лост-Хэвен в Mafia: The City of Lost Heaven и нашего бывшего мэра, мистера Сьюэра, что захотел баллотироваться во второй раз с лозунгами о «борьбе с бесчинством мафии». Того и гляди словит лицом снайперскую пулю прямо во время общения с электоратом! В Нью-Йорке, я слыхал, тоже пришили новоизбранного главу города — чешского мигранта Антона Чермака. Он тоже кричал, что раз и навсегда покончит с бутлегерами, рэкетирами и налётчиками. Плавали — знаем. Устранить политика не побоялись средь бела дня — прямо на глазах у президента Рузвельта!
Катаклизм, прозванный Пыльным котлом, принёс неурожай и унёс много жизней. Об этом, вроде бы, пишет книжку писака Джон Стейнбек — «Гроздьями гнева» хочет назвать. И за материалом для романа он ездил в самую гущу событий, в беднейшие аграрные штаты, где фортуна заставила фермеров массово покидать насиженные места — ведь если ты стал нищим и безработным «здесь», то почему бы не попытать счастье и… не стать нищим и безработным «там».
Например, у нас, в Лост-Хэвене. Наш город вобрал в себя лучшее от Большого Яблока и Чикаго. Лост-Хэвен — синоним слова «возможности». И я говорю не про карьерный рост и честную работу, а про более интересный вариант. Точнее, про два варианта, которые проканают, если ты сильный и неглупый мужчина, вырос в Маленькой Италии и в твоих жилах течёт хотя бы капля средиземноморской крови. У того, кто действительно хочет много заработать в Лост-Хэвене, как говорится, есть два пути: стать либо бойцом дона Морелло, либо дона Сальери.
Приличные с виду люди с непомерно тёмными помыслами.
Оба — гангстеры «старой школы», покинувшие Италию в погоне за «американской мечтой», покорившие город, а после убившие собственного наставника и поделившие сферы влияния. Первый — неуравновешенный тип, который запросто разобьет твоё лицо на глазах у зевак и полиции об капот, если ты нечаянно поцарапаешь его белоснежный «кадиллак». Второй — рассудительный дипломат, пытки уважающей не столь сильно, как его конкурент, но и не чурающийся оными.
Напоминают они Джо Массерию и Сальваторе Маранцано — эти ребята затеяли многолетнюю бандитскую бойню в Нью-Йорке, прозванную «кастелламмарской войной», по итогам которой законники всё ещё едва успевают фиксировать обезображенные трупы и вред частной собственности, а сама организованная итало-американская преступность, некогда разнузданная и абсолютно сумасшедшая, остудила пыл.
На высшем мафиозном уровне были приняты важные реформы: теперь дела в Штатах ведёт объединённая Комиссия кланов, разбою чаще предпочитают менее шумный «бизнес», а выпендриваться друг на друга «макаронники» без веского повода и особо разрешения теперь не могут. Точнее, могут, но побаиваются, ибо вмиг отправятся на корм рыбам за нарушение правил «капо ди тутти капи» (он же «босс всех боссов»). Но будут ли они продолжать строить из себя «честных воров», когда на горизонте замаячит по-настоящему большой куш, и не перегрызут друг другу глотки при первой же возможности? Вопрос остаётся открытым.
Город, о котором бог позабыл.
Здесь, в Лост-Хэвене, простой таксист может в мгновение ока превратиться из отщепенца в сорящего деньгами хладнокровного убийцу, одетого с иголочки и не щадящего врагов Семьи. Тут бандиты — всем отморозкам отморозки. С виду далеко не самые обычные парни — костюмы у них посолиднее и машины подороже (скорее всего, угнанные и «подремонтированные» доходягой Лукой Бертоне). Фетровые шляпы, зачёсанные назад волосы, итальянский акцент и пальто в пол, чтобы скрыть там «томми-ган», — если в ваше заведение припрётся «кадр», подходящий под это описание, то готовьтесь «платить дань». А иначе не очень удобно будет считать выручку в кассовом аппарате с двумя переломанными руками, не правда ли?
Пускай эти ребята стараются не шуметь без нужды и даже порой соблюдают скоростной режим — сорок миль в час — стоит только начаться заварушке, как они расчехляют стволы и вдавливают педаль в пол, перелетая разведённые мосты и вырезая даже самых лютых гангстеров в ожесточённых, жарких и зачастую абсолютно нечестных перестрелках. Как некоторые из «солдат» коза ностры умудряются выживать при раскладе «одиночка против двадцати» — уму непостижимо. А ведь у нас гангстеры действительно лютые — иному мерзавцу даже одного выстрела в голову не хватит, чтобы свалить с ног. И на какие только хитрости мафиози не пойдут, чтобы заколачивать побольше денег и заставлять своих противников прудить в штаны. Покушения на видных городских деятелей, рисковая торговля спиртным, сделки и срывы сделок, ограбления банков, подлоги на гонках (как же, наверное, сложно управлять этим бешеным болидом!), отжимание денег у малого бизнеса, наркоторговля (если, конечно, не боишься идти против бандитских табу) и, конечно же, междоусобицы и предательства.
Не завидую я тому отчаянному глупцу, кто решит пойти против своего дона и согласится на сделку со следствием. Программа защиты свидетелей, разумеется, позволит кидале уехать на другой конец страны и беззаботно поливать там клумбу под чужим именем, однако наказание за проступок неизбежно его настигнет. Мафия никого не прощает и ничего не забывает.
Вечности плевать на то, кто кого и за что поубивал. Закат на набережной — такое же мимолётное мгновение, как и существование любого из нас.
И нет иного способа смыть вину, кроме как собственной кровью.
Славные парни из Эмпайр-Бэй
Как говорится, ничего личного — просто бизнес.
Знаете, что такое ирония судьбы? Это когда записываешься в армию бить фрицев и внезапно оказываешься на исторической родине — на Сицилии, откуда твои предки когда-то сбежали за лучшей жизнью в Америку. Только в руках у тебя не туристический саквояж, а винтовка, и на голове не шляпа, а каска. И пока товарищи мрут как мухи под пулемётным огнём, по Западной части острова верхом на танке разъезжает здешний гангстер, дон Калоджеро Виццини, и исключительно силой непомерного авторитета заставляет фашистов сложить оружие.
Внимая таким байкам в перерывах между боями, понимаешь, что мафия воистину бессмертна. Единожды послушав о таком (и уж тем более увидев), не хочется верить в рассказы о «подвигах» Лаки Лучиано, что сегодня, в сытых послевоенных Штатах перестраивает преступный мир, попирая старые порядки и всё чаще забывая про благородство в обмен на хрустящий доллар. Как он скалится на брикеты грязного турецкого героина «на продажу» своим звериным лицом со шрамом. Люди чести, такие как почти мифический дон Кало, вряд ли бы допустили подобное неуважение к традициям. Или, быть может, всё-таки бандит — он и в Африке бандит?
Как бы там ни было, любая война заканчивается миром, даже если в учебники она войдёт как Вторая мировая и лишит жизни миллионы людей. А там, дома, зеваки уже вовсю хлопочут перед Рождеством. На Эмпайр-Бэй в Mafia 2 опустился снег, таксисты развозят пассажиров под Фрэнка Синатру, детишки прыгают по сугробам и даже промышленный район, где живут сплошь и рядом бедные потомки мигрантов, кажется таким тёплым и таким счастливым.
Сочельник и праздничную суету любят все, даже кровожадные бандиты.
Вдоволь настрелявшись за океаном, рука, вопреки здравому смыслу, чешется вновь взяться за оружие и пойти сражаться, но уже не против европейских узурпаторов, а против закона. Когда растёшь в окружении головорезов, то невольно перенимаешь их повадки. Маленькому ангелу с грязным лицом можно отмыть физиономию, но не душу — пока мальчишки из благополучных районов мечтали стать президентами, мы, шпана из семей простых итальянских работяг, мечтали стать гангстерами. Фантазировали, как будем кутить ночами напролёт, бить морды тем, кто этого заслуживает, и защищать тех, кого закон брать под свою опеку отказывается. Быть Робинами Гудами, что отнимают у богатых и раздают бедным. Только вместо золота из королевской казны, шерифа Ноттингемского и Шервудского леса — фальшивые талоны на бензин, коррумпированные госучреждения и большой город, красивый как Сан-Франциско и порочный как Лос-Анджелес. Эх, наивные детские мечты.
Click here to preview your posts with PRO themes ››
Самое страшное — даже отсидев в тюрьме десяток-другой лет, ты не захочешь отказываться от всех этих убеждений. Вернёшься на волю, в опьяняющее новое десятилетие, в пятидесятые, в летний зной, когда отовсюду гремит рок-н-ролл, в кинотеатрах крутят кино с Джеймсом Дином, а в каждом втором ларьке продаётся свежий выпуск журнала Playboy с голыми красотками. Вот только спокойной жизни ты не захочешь. Едва покинув «места не столь отдалённые», задумаешься, а надо ли оно — горбатиться за жалкие гроши, таская ящики на складе, как отец, и ходить под профсоюзом, что крышуется здешним мафиози.
Эмпайр-Бэй любит сильных. И покорить его — цель достижимая, если ты, во-первых, умён и, во-вторых, можешь пришить кого угодно без зазрения совести, просто потому что на него показал пальцем дон (которого, кто знает, ты же в будущем и сможешь «сместить» с должности). Прошли времена, когда прилизанные гангстеры играли в рыцарей. Нынешний бандит с большой дороги — это ещё более беспринципный моральный урод, чем раньше, готовый замочить ближнего своего при удобном случае. Пешка, мечтающая выбиться в дамки, но на деле безропотно исполняющая волю хозяина в надежде рано или поздно оттяпать кормящую руку. Безропотно и молча — даже тогда, когда на кону жизнь друга, а босс заявляет, что тот «в сделку не входил».
Солнце, бледное, как латунь, и небо, ещё не закопчённое фабричным дымом. А там, внизу, горе и беспредел.
Винчи, Фальконе, Клементе — большие кланы делят между собой солнечный, комфортный и современный Эмпайр-Бэй. Они убивают, запугивают, разносят в щепки чужие заведения, торгуют всякой дрянью на улицах и проникают в любую структуру, дабы грохнуть недоброжелателей. Городская администрация и легавые «на местах» — все давно куплены. ФБР — слишком занято охотой на ведьм: поимкой по всей стране коммунистов и лиц, им сочувствующих. Мы — люди, что подписали Омерту, пролив кровь над изображением святого и дав клятву верности Семье, — идём выполнять грязную работу. Примерно такую же и такими же методами, как и наши предшественники времён зажравшегося бутлегерства — пускай не без нюансов, но рутина представителей мафии в Эмпайр-Бэй немногим отличается от трудовых будней коза ностры Лост-Хэвена.
И ведь не успеешь оглянуться, как ты — радостный, что перешёл от должности барыги безакцизными сигаретами к серьёзным разборкам и громким заварушкам, оттого постоянно пьющий и ни в чём себе не отказывающий — обнаруживаешь себя в не самом приятном положении. Потный, вусмерть пьяный, с растрёпанной причёской, развязавшимся галстуком и заблёванным салоном автомобиля, ты роешь яму какому-то бедолаге, который уже не первый день гниёт в багажнике тачки подельника.
На улице ночь. Виднеются очертания местной достопримечательности — обсерватории Завеского. Отличное время и место для романтичного свидания с хорошенькой девушкой. Но не сегодня. И, скорее всего, уже никогда. На твоём лице, освещённом красным светом стоп-сигналов, словно адским пламенем, читается выражение безнадёги. Не потому, что труп дико воняет и завтрашним утром ты предвкушаешь жесточайшее похмелье. Нет. Просто ты, пускай нехотя, но осознаёшь, что рано или поздно сам окажешься на месте этого «жмурика» — со стеклянными глазами ожидающим, когда тебя, некогда крутого и всемогущего гангстера, засыпет землёй, тело съедят черви, а родня закопает на кладбище пустой гроб.
Никакой романтики. Лишь трупный смрад и голова, что раскалывается от алкоголя и тяжёлых мыслей.
В конце концов, тот, кто хочет от жизни слишком многого, может потерять абсолютно всё. Но ведь и тот, кто хочет от жизни слишком малого, рискует вообще ничего не получить.
Рэмбо в Нью-Бордо
Самое вязкое болото — болото слепой мести.
Не прав был тот, кто говорил, что месть — это блюдо, которое подают холодным. Месть — это кипящая ярость. Месть — это про «здесь и сейчас». Особенно, когда всё отбирают у того, кому давно нечего терять.
У того, кто рос в Луизиане, где ку-клукс-клановцы десятилетиями сжигали чернокожих собратьев на кострах, а бандиты скармливали соседей с района аллигаторам в мутной речке потехи ради. У того, кто с ранних лет в идеале овладел языком унижения. Спасибо сегрегации, возникшей аж из самой Конституции США, где написано про права и свободы «народа Соединённых Штатов», но не уточняется, что этот самый народ — не только белые англосаксонские протестанты. А как только миролюбивые борцы за справедливость начинают защищать себя и своих соплеменников, их быстро затыкают — так было с покойным доктором Мартином Лютером Кингом. А когда замолкают переговорщики, в дело вступают радикальные бандформирования — как это было с активными и беспощадными «Чёрными пантерами».
Есть и те, кто заряжает пистолеты и идёт убивать не ради идеологии, а по причине куда более банальной — из-за денег. Так было с Сэлом Маркано — главным мафиози Mafia III в экзотическом южном городе Нью-Бордо, что вёл дела, как и его новоорлеанский коллега Карлос Марчелло. Вот только если к подпольной империи Карлоса подобраться практически невозможно даже тем высоким чинам, кто в открытую обвиняет его во многих грехах, в том числе в организации убийства президента Кеннеди, то Сэл — самый обычный мерзкий коммерсант. Выходец из бедной семьи, рано повзрослевший и с ноги выбивший дверь в криминальный мир.
Потерянный рай или замаскированный неоновыми вывесками ад?
Он видит, что на дворе конец шестидесятых, и правила игры в мафиозной среде перевернулись с ног на голову. Теперь недостаточно просто грабить и убивать, чтобы оставаться на плаву. Хочешь жить — легализуйся. И, кажется, нет лучшего способа отмыть состояние и очистить репутацию, чем пролоббировать в Белом доме организацию игорной зоны в самом сердце Луизианы и забабахать там роскошное казино. Всё равно нигде, кроме Лас-Вегаса, легально в рулетку с блэкджеком не поиграешь. А альтернатива в виде лудоманских курортов на Кубе — тоже, к слову, контролируемых итало-американскими гангстерами — ушла в небытие вместе с режимом Батисты, свергнутого в конце пятидесятых революционерами Кастро и Гевары, которые выгнали богатых бандитов обратно в США, а их имущество национализировали.
Расчётливый Сэл Маркано, всю жизнь только тем и занимавшийся, что ломал судьбы и делал деньги на чужих страданиях, учёл практически всё: и условия нового времени, и рыночную ситуацию, и политическую обстановку, и прогнозы на будущее. Однако «практически всё» не означает «всё». Маркано позабыл, что в тысячах километров от него бушует Вьетнамская война. Что молодые люди оттуда возвращаются озлобленные и готовые к решительным действиям. Что один из них окажется жителем Нью-Бордо. Что он, этот повидавший много дерьма «зелёный берет», будет связан с «чёрной» бандой, свести счёты с которой клан Маркано захочет как раз к его демобилизации. Что он переживёт нападение людей Сэла и будет одержим одной лишь мыслью — мыслью о мести. О том, чтобы отнять у Маркано всё. Не просто выбить дверь в его фамильной резиденции и порешать там каждого, кто встанет на пути. Нет, именно что лишить всего — друзей, семьи, влияния, бизнеса, денег, спокойного сна.
Удар за ударом и выстрел за выстрелом, словно античный герой, отсекающий головы гидре, он, штаб-сержант Линкольн Клэй, награждённый двумя «пурпурными сердцами», «крестом за особые заслуги» и «бронзовой звездой», будет идти до конца и разрушит криминальное царство Сэла Маркано поэтапно. Ровно так, как он обрубал партизанские сети во Вьетнаме — планомерно выискивая глав ячеек сопротивления и избавляя джунгли от них навсегда. Там, на фронте, эта операция получила от командования американскими вооружёнными силами название «Феникс» — масштабная серия вербовок, захватов, устранений, выслеживаний партизан и бесконечная резня в тылу врага. Здесь же в Нью-Бордо это акт возмездия — по-военному беспристрастный и по-садистски жестокий.
Жизнь по принципу «найти и уничтожить» возможна и за пределами Вьетнама.
Неизвестно, когда и с какой стороны Клэй и его сторонники нападут. Нагрянет ли он в нелегальную автомастерскую с ружьём наперевес, залпами дроби прерывая вокал Мика Джаггера, что доносится из радиоприёмника. Учинит ли поножовщину в болотах, распугав своим боевым кличем тамошних франкоговорящих рэднеков. Вздёрнет ли высокопоставленного «капо» клана Маркано на колесе обозрения у всего города на виду. Устроит ли тихую зачистку здания старого сгоревшего театра от сектантов. Поучаствует ли в погоне с пальбой и ветерком на катерах по каналам. Его поведение непредсказуемо, а методы грубы, как подошва солдатского сапога, одубевшего от чужой земли и проливных тропических дождей.
Больше никто из разбойников не боится открытых пространств и не идёт на компромиссы ни с врагами, ни с совестью. Решать проблемы так, как это делали городские пижоны с «побережий» — здесь заведомо провальный метод. В Нью-Бордо никого не удивишь схваткой в людном месте в полдень. Если бандиты прошлых лет боялись голову высунуть из-за укрытия и старались обходится меньшей кровью, то теперь, в эпоху хиппи и психоделиков, отморозки умерщвляют друг друга резво, легко и непринуждённо. Забудьте, чему вас учили чёрно-белые нуары по типу «Маленького Цезаря» и «Белой горячки» — забудьте о вальяжных джентльменских перестрелках и неспешных будничных покатушках. Кровь, боль, высокие скорости и не менее высокие ставки — вот диалект новой эры криминала. Надо ведь славно погудеть, прежде чем твои грязные деньги превратятся в чистые доходы серьёзной корпорации.
Общество расколото на пацифистов и «всех остальных», о себе всё чаще и злее заявляют бесправные «цветные», на улицах ревут моторы шустрых «маслкаров», «двухэтажную Америку» в лице Нью-Бордо заливает солнцем и грехом. По даунтауну шастают стиляги в брюках-клёш. В чащобах прячутся не только представители фауны, но и злыдни с большими пушками. В этом месте кто-то до сих пор верит в магию вуду, пока бывшие ЦРУшники обустраивают по дешёвым мотелям конспиративные штаб-квартиры. Это место столь же пёстрое и гостеприимное, сколь и опасное. И в этом месте до сих чтят закон джунглей: «Жри или будь сожранным». Особенно те, кто по этим самым джунглям натопал не одну сотню километров и настрелял не одну тонну патронов.
Хороший климат, добрые люди… и куча возможностей сыграть в ящик, если не следить за своим языком.
Ненароком может возникнуть ощущение, что во всей этой мясорубке, когда правда и справедливость оказываются не шибко краше зла и криминала, от «вьетнамского синдрома» не страдают — им жадно упиваются.
«Мир танков»: особая версия 1.36.1 «Разворот»Из Саратова — на арену: робот «Чернозем» с флиппером на 1,8 тонны, как механический культиваторИз Красноярска — с флиппером и огнём: инженеры создали дуэт роботов-насекомых для «Битвы роботов»Читать ещё
